Неточные совпадения
«Княжна, mon ange!» — «Pachette!» — «—Алина»! —
«Кто б мог подумать? Как давно!
Надолго ль?
Милая!
Кузина!
Садись — как это мудрено!
Ей-богу, сцена из романа…» —
«А это дочь моя, Татьяна». —
«Ах, Таня! подойди ко мне —
Как будто брежу я во сне…
Кузина, помнишь Грандисона?»
«Как, Грандисон?.. а, Грандисон!
Да, помню, помню. Где же он?» —
«В Москве, живет у Симеона;
Меня в сочельник навестил;
Недавно сына он женил.
Певцов-итальянцев тут слышала я,
Что были тогда знамениты,
Отца моего сослуживцы, друзья
Тут были, печалью убиты.
Тут были родные ушедших туда,
Куда я сама торопилась.
Писателей группа, любимых тогда,
Со мной дружелюбно простилась:
Тут были Одоевский, Вяземский; был
Поэт вдохновенный и
милый,
Поклонник
кузины, что рано почил,
Безвременно взятый могилой,
И Пушкин тут был…
Со мной дружелюбно простилась:
Тут были Одоевский, Вяземский; был
Поэт вдохновенный и
милый,
Поклонник
кузины, что рано почил,
Безвременно взятый могилой.
— Здравствуйте, моя добрая
кузина, — возразил Лаврецкий и дружелюбно пожал ее протянутую руку. — Как вас господь
милует?
Эта, уж известная вам, m-me Фатеева, натура богатая, страстная, способная к беспредельной преданности к своему идолу, но которую все и всю жизнь ее за что-то оскорбляли и обвиняли; потому, есть еще у меня
кузина, высокообразованная и умная женщина: она задыхается в обществе дурака-супруга во имя долга и ради принятых на себя священных обязанностей; и, наконец, общая наша любимица с вами, Анна Ивановна, которая, вследствие своей
милой семейной жизни, нынешний год, вероятно, умрет, — потому что она худа и бледна как мертвая!..
Милая тетенька! если б я не знал, что
кузина Наденька — "Индюшка", если бы я сто раз на дню не называл ее этим именем, задача моя была бы очень проста.
— Хорошо, брат, Егор Петров, речи ты говоришь! — ворчит
Кузин, качаясь впереди меня и обильно брызгая водой и грязью на ноги мне. — А ты, Досекин, неладно! Ты,
милый, нехорошо…
Милый, дорогой отец! Я никогда не отплачу тебе такою же бесконечной, беззаветной любовью, какой ты окружил меня. Я дурная, злая девочка! Я это знаю… Мне никогда не быть похожей на ту, которая была твоим утешением, никогда я не заменю тебе маленькой, давно умершей
кузины, сходство с которой ты находишь во мне…
— О, нет,
милая барышня! Я не ошибся! Я уже успел побывать в доме, повидать вашу мамашу и
кузину Marie, и они указали мне, где я могу найти вас, чтобы познакомиться с вами.
— Ваша мамаша желает одного, чтобы вы исправились и стали
милой, послушной барышней, a дома ваше исправление немыслимо. Вы не желаете никому повиноваться, как мне писала моя
кузина Marie.
И ни одному живому существу не может она открыть свою душу…
Кузина просто жалка ей, — до такой степени она вдалась в какую-то дурь, в то, что французы-психиатры называют"manie raisonnante" [пристрастие к умствованиям (фр.).]. Для нее, когда она приехала, непостижимо было, как могла эта
милая женщина, развитая, искавшая всегда деятельного добра, в каких-нибудь два года уйти в свою «теозофию».
На груди Саши был акварельный портрет его
милой розовой
кузины Ани, которая была теперь его полковницей и дала жизнь новому человеческому существу в то самое мгновение, когда Саша самовольно разрешил себя от жизни.
— Вот видите ли, моя
милая княжна и
кузина, Катерина Семеновна, — продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, — в такие минуты, как теперь, обо всем надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.